Всё это не говорит о том, что музыка Баха не будила почтительности, но это был другой вид почитания: более духовного и разумного, а следовательно менее подчеркивающего исключительно чувствительное. Почитание немцев направлено на достижения великих людей, на глубокомысленные художественные произведения, на величие природы, то есть оно выражено в других формах, чем те, которые мы исследовали в связи с Англией. Оно - более философское и менее религиозно «- условно. Фактически Бах своей музыкальной логикой вызвал у немцев явное предпочтение философии. Даже спустя 60 лет, когда его влияние было уже смешано с другими явлениями, молодые немцы еще серьезно занимались вопросами человеческого бытия:

«Почему, откуда, куда», в то время, как молодые и взрослые мужчины Англии охотнее болтали о крикете, футболе или игре в гольф.» Несмотря на то, что 19 век в Англии, как мы показали в нашей последней главе, был явно серьезен и солиден, все этот вид строгости стал скорее пуританским, чем интеллектуально-осмысленным, и во многих из его основных черт проявилась определенная мера лицемерия. Вместо литературы высоко­художественной ценности были распространены, например, пиетистически -лицемерные книги. Даже отважная, неортодоксальная писательница Георге Элиот не могла отказаться сдобрить свои романы «моральной кислинкой», как саркастически заметил Ницше, что принесло ей довольно большею часть славы. Даже несмотря на это, чи­тать ее книги считалось безнравственным, т.к. она жила вместе с мужчиной, не будучи замужем за ним. Есть много примеров, когда книги ее читали, но при появлении посетителей немедленно прятали.

Мы исследовали общие следствия огромной гениальности Баха и обратимся теперь к тем воздействиям, которые связаны с менее значительными и глубокими произведениями. Несмотря на то, что элементы, из которых они строились были меньше связаны с секвенцией и повторением, т.е. средства, которые использовал Гендель, все же они способствовали тому, чтобы вызвать определенный объем Формального мышления. Для некоторых умов это однозначно было необходимо и вызвало «Право и порядок» в способе мышления, а других привело к тому, что ограниченность их мышления усилилась гораздо больше, чем под влиянием музыки Генделя. Результат этот может быть замечен в способе осмысления традиций, подчеркивании духовной весомости или даже тяжеловесности, за что немцы однажды были отмечены дурной славой. Совместно с этой обстоятельной тяжеловесностью выступили признаки другого вида формальности которые лучше всего определяются словом «мещанские». Это был типичная особенность немецкого образа жизни в 19 веке, которая более чем какая-либо другая походила на викторианский дух времена и которая способствовала в определенной- мере необычному обстоятельству в связи с посмертной славою Баха. Ведь на сотню лет канули в забвенье его более сложные по содержанию и изобретательные в своей гармонии произведения, в то же время, по крайней мере часть произведений Генделя, завоевали первенство и действительно влияли на немцев. Если бы наиболее значительные произведения Баха, например, «Страсти по Матфею» и «Страсти по Иоанну» сохранили свое полное влияние со времени своего возникновения, тогда 19 столетие протекало бы в «отечестве» менее по-мещански, чем это было на самом деле, вследствие диссонансов, которые в обоих упомянутых произведениях были фактором бросающимся в глаза. Ведь диссонанс , производит четкое воздействие на духовный организм, как мы покажет в одной из следующих глав, он делает мышление более гибким и мене формальным и склонным к условностям. И вот на основе временного спада диссонансных влияний Баха и главенствующего положения Генделя, расцвел не только мещанский элемент, но также возникла порода людей, которые были обозначены как «культурные обыватели». Сначала немцев интеллектуализировал Бах, потом на первый план вышел Гендель и подчинил их традициям, а как результат - появление культурных мещан, как одного из побочных продуктов смещения влияния их музыки. Не совсем верно обозначить их интеллектуальными снобами, несмотря на то, что налет снобизма окружал некоторых из них. Главным образом, при этом говорится о людях, чье обывательство и мещанство находится в тесной связи с затрагиванием интеллекта вместо грубых и безвкусных вещей.